Николай Левченко,
член Союза писателей Беларуси

Подполковнику авиации в отставке Василию Невестенко посвящается….

Майора морской авиации в отставке Ивана Невестенко, общительного и почти никогда не унывающего человека, знаю очень давно. С тех пор, когда он служил штурманом в единственной на территории Беларуси 57-й МРАД, которая до развала Советского Союза дислоцировалась в западной части города Быхова и подчинялась дважды Краснознаменному Балтийскому флоту.

С выходом в запас он уехал на постоянное место жительства в город-герой Минск, а сравнительно недавно вместе с женой снова вернулся в родной Быхов, в ее родительский дом, в котором обитают по сегодняшний день.

Сам Иван Иванович из многодетной семьи, в которой, кроме него, становилось на крыло еще восемь детей. И все они выросли достойными людьми. Его брат Василий – тоже военный летчик, но служил в вертолетном полку, ушел в запас подполковником. На его счету более 1000 прыжков с парашютом. А служить ему довелось на Дальнем Востоке и в Беларуси, воевать - в Афганистане, Сирии.

На родной белорусской земле, в городе Кобрине, где сейчас проживает, написал и издал сборник стихов «Когда душа на взлете…», книгу стихов и рассказов «Солдаты необъявленной войны», автобиографическую повесть «Петля Уркана», которые дал мне почитать на досуге сосед. Они меня, естественно, заинтересовали, поскольку этот одаренный человек бывал в нашем городе.

Скажу откровенно: написаны произведения понятным читателю литературным языком, а это, несомненно, важно, к тому же образно и увлекательно. Особенно повесть. Сто двадцать три ее страницы с мелким шрифтом прочел буквально за один вечер, ибо в ней описано много интересных случаев, неожиданных встреч с самыми разными по характеру людьми. Но два из них меня впечатлили особенно.

…Старший лейтенант Андрей Бессонов был не только хорошим офицером, но и заядлым охотником. Охотиться же предпочитал один, хотя командование этого не одобряло, поскольку недалеко протекала река Уркан, впадающая в могучий Амур, за которой начиналась территория Китая. Так вот однажды во время охоты он очень удивился, когда не нашел своего капкана. На том месте увидел лишь утоптанный свежими волчьими следами снег и капли крови, небольшие клочья шерсти. Бессонов сразу понял свою ошибку, почему хищник оборвал или же, скорее всего, перегрыз капроновый шнур и теперь с его капканом уходит вглубь леса. «К капкану нужно было прикрепить волокушу, а не привязывать его намертво к дереву. Волк бы тогда тащил ее за собой и далеко не ушел бы. А там ищи ветра в поле!» — мысленно рассуждал и корил себя охотник, становясь на лыжи. И все же начал преследование. Скоро услышал шум, треск сучьев. Быстро отбросив в сторону лыжи и вытащив из ножен охотничий нож, побежал к тому месту. Каково же было его удивление, когда увидел огромного серого хищника, схваченного за горло тонким тросом. Волк прыгал высоко вверх, хватал зубами за трос, пытаясь сбросить его передними лапами. Но все его попытки были тщетными. Железная удавка все сильнее сдавливала шею. Наконец, обессилев, упал на спину, судорожно перебирая в воздухе своими лапами. Из полураскрытой пасти матерого серого хищника с большими клыками и весом около пятидесяти килограммов, покрытой белой пеной, стекала тягучая слюна. Охотник хотел было добить зверя, но вдруг его почему-то охватила такая жалость, что он смело подошел к волку и, сжав пружину руками, снял с передней лапы капкан. Затем левой рукой стиснул челюсти, чтобы тот не смог разомкнуть свою пасть, а правой, осторожно расслабив петлю, снял ее с волчьей головы. Зверь же по-прежнему находился в шоковом состоянии и практически не реагировал на действия человека.

Бывалый охотник быстро отбежал от него метров на пятнадцать и встал за ближайшее на своем пути дерево, чтобы понаблюдать за дальнейшим поведением таежного жителя. Но волк, тяжело дыша, продолжал лежать на боку, изредка вздрагивая сильным телом. Однако вскоре приоткрыл глаза, затем лег на живот. И поняв, наконец, освобождение, резко прыгнул вправо, чтобы как можно дальше отсюда убежать, совершая большие прыжки в сторону густого леса.

Сам не зная почему, Андрей в душе ликовал, чувствуя необыкновенное спокойствие, удовлетворение и легкость. Возможно оттого, что впервые в своей охотничьей практике пожалел серого хищника, дав ему свободу.

На обед в летную столовую молодой офицер все-таки опоздал, но на предполетную подготовку явился вовремя. О своем приключении на охоте решил никому не рассказывать.

Позже Андрей все же поведал своему старшему товарищу и хорошему другу капитану Ананьеву историю с волком. Тот, выслушав рассказ Бессонова, такое безрассудство не одобрил. Мало того, что друг пошел проверять капкан без ружья, не ожидая, что в него может попасть матерый волк, так еще и голыми руками освободил его из металлической петли, выпустив на волю. Чем и о чем в те опасные для своей жизни минуты думал?!

Однако друг и сам не мог толком объяснить свое поведение.

В Афганистане летчику Невестенко пришлось побывать и участвовать в боях дважды. Первый раз — с 1982 по 1983 год — в Кандагаре, а второй — с 1985 по 1986 год — в Кундузе. Там, в горной воюющей стране, ни о какой охоте не могло быть и речи, а вот рыбачить, после выполнения боевых заданий, приходилось. Не с удочкой, конечно, а с учетом опасной для жизни обстановки, о чем увлекательно пишет в рассказе «Маринка». Сразу скажу, что Маринкой советские военные называли не девушку или женщину из числа сослуживцев, а вкусную рыбу, плавающую в чистых водах быстрой речки. Туда и поехали на двух БМП. На ее изгибе увидели большой затон. Здесь и решили рыбачить при помощи гранат Ф-1. Несколько человек спустились вниз по течению, к отмели, чтобы вытаскивать из воды беспомощную, оглушенную взрывами рыбу. И «рыбалка» началась. Скоро рыбой наполнили несколько солдатских вещмешков, положили их в БМПэшки, чтобы уезжать, но капитан разведывательной роты крикнул механику-водителю.

— Ну-ка, Петренко, покажи летунам, как работает наша пушка? Нанеси удар бронебойными вон по той отвесной скале! — и он рукой указал на одну из скал.

Рыжеволосый Петренко улыбнулся и ловко скрылся в люке бронемашины. Заработала автоматическая пушка. Выпустив короткую, но меткую очередь снарядов по указанной цели, из люка вылез Петренко. И в этот момент с гор прозвучал выстрел. Пуля попала прямо в голову рыжеволосому пареньку. Его тело сразу обмякло.

От неожиданности все опешили. Прозвучал еще один выстрел с гор. К счастью, попавшая в броню пуля, срикошетив, никого не задела. Определить вражеского стрелка было невозможно. И тогда, как по команде, все быстро заняли места в машинах, которые, взревев моторами, резко рванули с места и, набирая скорость, устремились к месту дислокации.

Так печально, с трагическим исходом закончилась рыбалка, о которой больше никто и никогда не любил вспоминать. Подполковник Невестенко вспомнил о ней только тогда, когда захотел написать рассказ о своей службе и боевых действиях летчиков вертолетного полка в той далекой южной стране.

Не только его военная проза, но и стихи подкупают своей искренностью, нестандартным подходом к оценке происходящих событий, наблюдательностью и образностью мышления. Чувствуется, что их автор хорошо знает не только армейскую жизнь, но и родную природу, мирную жизнь, их предназначение для человека. В этом легко убеждаешься, читая стихотворение «Осень».

Млечный туман меж деревьями бродит,
Луг сиротлив, весь в алмазной росе.
Звонкоголосое лето проходит,
Лес умирает в осенней красе…

Несколько унылое настроение сразу меняется, когда читаешь стихи о других порах года, начиная с предновогоднего стихотворения, навеянного мыслями о предстоящем празднике, который готовятся встречать не только люди, но и сама матушка-зима.

Притихли воробьи в округе,
В снегах запрятолось село,
Приехал Дед Мороз на вьюге —
И запуржило, замело!..

Настроение еще больше улучшается, когда природа просыпается после долгого зимнего сна, приходит весенняя пора цветения, усиливается любовь ко всему живому на земле. Эти чувства в творческом порыве и воспевает старший офицер-авиатор, особенно, когда показывает свое трепетное отношение к женщинам и к женщине-матери в особенности.

…Всем хочу я сказать сыновьям:
«Мы порою бываем беспечны,
Забываем родных наших мам,
Но они ведь тоже не вечны…

И сразу окунаешься в тяжелые армейские будни, в боевую обстановку Афганской войны, чувствуешь смертельную опасность, когда читаешь стихи «Вертолетчики», «Колонна в засаду попала», «Так зачем мы на этой войне…», «Тот бой я помню, не забыл», «Ностальгия»». А ностальгия о своей малой родине, о своих родных и близких людях не только в мятежном Афганистане, но и в воюющей Сирии незримо и постоянно присутствовала среди наших бойцов и командиров.

… Белый аист летит над полями,
Там, в далекой, родной стороне,
Здесь же смерть ходит тенью за нами
, На чужой, нам ненужной земле…

Неуемную ностальгию о Беларуси, тоску по ее цветущим полям и лугам, грибным и ягодным лесам, пущам, рыбным рекам и озерам усиливает всего лишь одно короткое, но зато какое (!) четверостишье.

Вековые скалы окружают нас,
Смотрит небо сверху — синий глаз…
Звездное мерцание в тишине ночной,
Мысли беспокойные — скорее бы домой!

И этот долгожданный день наступил. Начался вывод советских войск из ДРА. Его подполковник Невестенко, как и все покидающие горную страну воины, не забудет никогда. Не забудет также живых и павших боевых товарищей, друзей, вместе с которыми прошел сквозь огонь затянувшейся и до конца непонятной войны. События тех лет, участвовавшие в них люди, навсегда остались в сердце и памяти мужественного офицера. И он еще напишет о них, творчески осмысливая прожитые и пережитые годы трудной воинской службы, свое участие в боевых действиях, где всегда есть место подвигу.